Смирение
Смирение – залог в сердце, святое, безымянное сердечное свойство, Божественный навык, рождающийся неприметным образом в душе от исполнения Евангельских Заповедей.
Оставление смирения для сохранения своего достоинства по отношению к ближнему отымет у сердца умиление, ожесточит сердце, убьет молитву, лишив ее существенных свойств ее, внимания и умиления.
Святые отцы замечают, что в противоположность тщеславию, которое разносит помыслы человека по вселенной, смирение сосредоточивает их в душе: от бесплодного и легкомысленного созерцания всего мира переводит к многоплодному и глубокому самовоззрению, к мысленному безмолвию, к такому состоянию, какое требуется для истинной молитвы и которое производится внимательной молитвой. Наконец, благодатное действие смирения и благодатное действие молитвы есть одно и то же действие.
Смирение возвело Господа на крест, и учеников Христовых смирение возводит на крест, который есть святое терпение, непостижимое для плотских умов, как было непонятным молчание Иисуса для Ирода, понтийского Пилата и иудейских архиереев.
Благодатное смирение невидимо, как невидим Податель его – Бог. Оно закрыто молчанием, простотой, искренностью, непринужденностью, свободой.
Ложное смирение – всегда с сочиненной наружностью: ею оно себя публикует.
...Хочешь ли стяжать смирение? Исполняй Евангельские Заповеди: вместе с ними будет вселяться в сердце твое, усвоиваться ему святое смирение, т.е. свойства Господа нашего Иисуса Христа.
Начало смирения – нищета духа; середина преуспеяния в нем – превысший всякого ума и постижения мир Христов; конец и совершенство – любовь Христова.
Смирение никогда не гневается, не человекоугодничает, не предается печали, ничего не страшится.
Смиренный неспособен иметь злобы и ненависти: он не имеет врагов. Если кто из человеков причиняет ему обиды – он видит в этом человеке орудие правосудия или Промысла Божия.
Смиренный предает себя всецело воле Божией.
Смиренный живет не своей собственной жизнью, но Богом.
Смиренный чужд самонадеянности, и потому он непрестанно ищет помощи Божией, непрестанно пребывает в молитве.
«Что значит веровать?» – спросили одного великого угодника Божия (прп. Пимена Великого). Он отвечал: «Веровать – значит пребывать в смирении и милости».
Смирение надеется на Бога – не на себя и не на человеков: и потому оно в поведении своем просто, прямо, твердо, величественно. Слепотствующие сыны мира называют это гордостью.
Смирение не дает никакой цены земным благам, в очах его велик Бог, велико Евангелие. Оно стремится к ним, не удостоивая тление и суету ни внимания, ни взора. Святую хладность к тлению и суетности сыны тления, служители суетности называют гордостью.
Святой Исаак Сирский на вопрос: «Какие отличительные признаки смирения?» отвечал: «Как возношение души есть ее расточение, понуждающее ее парить (при посредстве производимого им мечтания) и не препятствующее ей воскрыляться облаками своих помыслов, на которых она обтекает всю тварь, так (в противоположность возношению) смирение собирает душу в безмолвие; при посредстве смирения душа сосредоточивается в себе самой».
Смирение не имеет даже языка сказать о ком, что он нерадив или презорлив; не имеет глаз для зрения чужих погрешностей; не имеет ушей для слышания того, что не может принести пользы душе; наконец, оно не имеет никаких забот, кроме забот о грехах своих. Оному свойственно со всеми сохранять мир не по причине дружбы, но ради заповеди Божией.
Святая боголюбезная простота требует, чтобы мы не сравнивали себя ни с кем из ближних, а жили просто – для Бога и своего в Нем спасения. При такой простоте все ближние нам начнут казаться лучше нас; а это и нужно – в этом смирение, это ведет в любовь к ближним. Святые отцы сказали, что смирение – сердечное чувство, заводящееся неприметно в душе от делания заповедей Христовых.
...Преданность воле Божией и благодарение Бога за все случающееся услаждают всякое положение и научают извлекать из него душевную пользу. Смирение почти рядом идет с подвигом, т.е. оно доставляет почти тот же успех, каковой доставляется подвигом. Смирение и одно, само по себе, полезно; а подвиг без смирения не только не приносит никакого плода, напротив того – приносит вред, вводя в высокое о себе мнение и в осуждение ближних. Смирение состоит в том, между прочим, чтобы признавать себя достойным того положения, в котором мы находимся, и недостаточным положения лучшего и высшего, даже и в духовном отношении, и покорно предавать себя воле Божией. Таковое настроение мыслей свидетельствуется в его истине миром, приносимым сердцу, и наставляет человека на путь живота вечного. В наше время Бог дарует спасение более при посредстве смирения, нежели подвига: ныне при умножившихся немощах подвиг особенно опасен, как сильно наветуемый осуждением, притом требующий опытного руководителя; а смирение – всегда непадательно. Самые немощи и грехи, когда мы сознаемся в них и раскаиваемся, способствуют к смирению. Таким образом, во всесильной деснице Премудрого Бога самое зло споспешествует благому намерением неблагим, по выражению некоторого великого отца.
Над всеми нами да будет воля Господа Бога нашего, гораздо более, нежели мы, ведающего, что полезно нам. С верой предадим себя Ему. Такая вера – смирение, как сказал один св. отец, потому что смирение есть полная преданность Богу при полном недоверии к себе.
Практическая энциклопедия. Основы правильной духовной жизни - святитель Игнатий (Брянчанинов) составитель священник Сергий Молотков
